Культурная страничка. Было удивлением увидеть Брюллова, да и не просто Брюллова, а известный портрет графини Самойловой (с арапчонком и воспитанницей), который, кажется, все знают со школьной скамьи, вместе с не менее известной «Всадницей», где изображена тоже она. Брюллов вообще так себе известен за пределами России, и его работ в музеях не так много. Эта Самойлова, кстати, у Брюллова даже на «Последнем дне Помпеи» ее три или четыре штуки.
Напротив Самойловой пьют бояре. Эта картина по какой-то причине вообще не подписана. Это большое, во всю стену, полотно Маковского, «Боярский свадебный пир». Ее можно долго рассматривать — там все в деталях.
В этом же зале меня ожидал и третий сюрприз — это чернокожий молодой человек на холсте. Это Ллойд Паттерсон. Оказалось, этот товарищ в 1932 году отправился в СССР в поисках расового равенства, работы и просто лучшей жизни. В Союзе Паттерсона пригласили работать художником в фильме «Черное и белое», идея которого была обличить расизм в Америке. Проект в итоге отменили, но Ллойд остался в Советском Союзе, выучил русский язык и женился на советской художнице и модельере Вере Араловой. Можно сказать, что проблема расизма помогла ему устроить свою жизнь.
Вот у него родился в СССР сын, Джеймс Ллойдович, и вот этот паренек — тот самый, что играл в знаменитом фильме Григория Александрова «Цирк» сына Марион Диксон – американской артистки, в роли которой снялась Любовь Орлова.
Он вырос, стал поэтом, прозаиком, печатался в СССР. Сразу после того, как СССР кончился, Джеймс эмигрировал в США, и уже больше 30 лет живет тут, в Вашингтоне. Ему 91 год уже. У него вышла недавно книга «Chronicle of the Left Hand: An American Black Family’s Story from Slavery to Russia’s Hollywood».
А после музея мы пошли на реквием Моцарта в National Cathedral. На «разогреве» Моцарта была Берлинская месса эстонского композитора Арво Пярта (Arvo Pärt). Слишком медленная для меня. Но моцартовский Реквием я слышал раз сто, и тут второй раз вживую (в первый я слушал его в костеле в Москве). Все же не могу сказать, что очень доволен, придя на live исполнение в один из крупнейших храмов мира: я поскупился, выбирая места, и сел на отшибе. Надо было покупать билеты поближе. К тому месту, где мы сидели, звук добирался уже в виде звуковой «каши».
Being in America 